Недавно, не дожив трех недель до своего 93-летия, ушел из жизни Евгений Михайлович Тяжельников.
В жизни он добился многого: руководитель Ленинского комсомола, заведующий отделом ЦК КПСС, депутат Верховного Совета. А закончил свою карьеру на должности Чрезвычайного и Полномочного посла СССР в Румынии. Он практически был свидетелем того, как ровно 30 лет назад в этой стране произошла революция, апофеозом которой стал расстрел во дворе казармы Николае и Елены Чаушеску, олицетворявших румынское государство…
Автору этих строк довелось несколько раз видеть и общаться с Евгением Михайловичем. Однако Тяжельников предупредил меня: публиковать эти откровения можно будет только после его смерти. «А я собираюсь минимум сто лет прожить, так что не скоро их удастся напечатать». Но вот, к сожалению, это время и пришло.
— Евгений Михайлович, вы восемь лет были послом Советского Союза в Румынии и большую часть времени при Николае Чаушеску, который досаждал своими новациями и Советскому Союзу, и странам Запада. Говорят, что фактически он пал жертвой сговора нашего руководства с руководством некоторых европейских держав, в первую очередь Великобритании, ФРГ, Франции…
— Вы недалеки от истины, хотя рассуждаете, конечно, поверхностно. Потому что не знаете того, что знаю я.
Внешний долг Румынии западным странам к середине 70-х годов прошлого века составлял 22 миллиарда долларов. И почти весь он был выплачен с процентами к 1989 году. Запад раздражала самостоятельность Румынии. А в июне 1989 года Румыния вообще отказалась от внешних заимствований при том, что граждане жили очень скромно.
Помню, как в 1987 году я вместе с коллегами из других стран СЭВ и Варшавского договора побывал в городке Брашов. Там были волнения среди рабочих, недовольных экономической ситуацией. Дошло до того, что они штурмом овладели зданиями уездного комитета партии и мэрии. Сотрудники службы безопасности арестовали более двухсот человек, были убитые и раненые…
Действительно, и СССР, и страны Запада ополчились против Чаушеску, потому что он отказался поддержать горбачевскую перестройку и стал в какой-то мере провидцем, заявив, что перестройка не только компартии развалит, но и обрушит социализм. В пику советскому руководству Чаушеску начал вести переговоры и хотел создать военно-политические союзы с Ираном, Албанией, Китаем, Кубой.
Горбачев, Шеварднадзе, Яковлев и другие руководители нашей страны стали откровенно враждебно относиться к Чаушеску. А во второй половине 1989 года на очередном съезде Румынской компартии ее лидер заявил, что перестройка — это пособничество империализму, вредительство для социализма, да еще предложил созвать совещание руководителей коммунистических и рабочих партий по этому вопросу в Бухаресте…
Официально руководство КПСС выразило согласие с идеей провести совещание. Но мне из Москвы сказали: надо убедить руководство румынских коммунистов, и прежде всего Чаушеску, в пагубности этой идеи для всего социалистического лагеря. Это было 15 декабря 1989 года. А через десять дней Чаушеску и его жену казнили. Против Чаушеску тогда прежде всего были те, кого он за неумение и нежелание работать, сибаритство и профессиональную непригодность освобождал с постов в руководстве партии и государства. Кстати, Венгрия тоже принимала в этих событиях участие, там был конфликт на национальной почве.
Горбачев и советское руководство удивительно спокойно и равнодушно отнеслись к трагическим событиям в Румынии, несмотря на то, что я отправлял тревожные телеграммы в Кремль. Вскоре после них меня проводили на пенсию и настоятельно попросили на эту тему не распространяться.
— То есть можно сказать, что в гибели Чаушеску виноваты руководители КПСС и СССР, пусть и косвенно?
— Я бы все-таки формулировал осторожнее. Руководство нашей страны ничего не сделало для предотвращения трагедии и, возможно, просто уже не могло сделать в силу слабости и отсутствия политической воли. Да и заинтересованности в этом не было. Меня никто не просил участвовать в свержении Чаушеску, поддерживать Фронт национального спасения. Но было сказано: соблюдайте нейтралитет, пусть идет, как идет.
— Вы встречались с Николае и Еленой Чаушеску, а потом и с теми, кто возглавил Румынию после их расстрела. Какое впечатление они на вас произвели?
— Разное. Чаушеску был очень жестким человеком, но не самодуром. К разумным идеям прислушивался. Он упивался данной ему властью, но не был таким диктатором, как его потом стали живописать. Да, он назначил своих родственников, более трехсот человек, на разные посты в государстве. Но если за это расстреливать…
Ион Илиеску и Петре Роман, которые возглавили страну после падения режима Чаушеску, тоже были жесткими людьми, но на публике демонстрировали дружелюбие и добросердечность. Однако факт, что Румыния стала жить гораздо хуже, и сейчас многие вспоминают Чаушеску добрым словом. Хотя, конечно, помнят о репрессиях, которые были при нем, и о насаждаемом культе личности — его и его жены…
Источник: