Новую «Угрюм-реку» сейчас не критикует разве что ленивый.
И особенно недовольны сериалом те, кто помнит старый добрый фильм 1968 года. Он ведь и сейчас прекрасно смотрится: какие съемки, какие типажи, какие актерские работы! Зачем было снимать ремейк?.. У исполнителя главной роли в новой версии актера Александра Горбатова есть ответ на этот вопрос.
— Александр, вы сразу согласились на съемки? Не было сомнений?
— Денис Евгеньевич (продюсер проекта Денис Евстигнеев. — Ред.) был настойчив. Он сумел сделать такое предложение, от которого я не смог отказаться! (Смеется.)
— Вы видели старую экранизацию?
— Да, но это было очень давно, так что я многое просто не помню…
— Не боялись, что зрители будут сравнивать ваш сериал с фильмом 1968 года?
— Нет. Ведь те, кто видел советский фильм, все равно будут сравнивать. Мы замахнулись на немного неблагодарную историю. Потому как была уже экранизация и с большими артистами, которых не переплюнуть. Но время циклично, и мне кажется, что та история уже осталась в прошлом и ее нужно освежить…
— Да и молодежь, наверное, не знает про советский фильм.
— Наверное. Но, во всяком случае, мы не пытались снять ремейк, мы заново смотрели на литературу Шишкова и на этот роман.
— Перечитывали сам роман перед съемками?
— Только от него и отталкивался.
— И каким вы увидели своего героя?
— Мы все, читая один и тот же роман, видим его по-разному. Мой персонаж совершает поступки, у него есть цель: добиться того, чего не добился до него никто. Но у того, кто забрался высоко, в определенный момент может закружиться голова. Мой Прохор Громов — это сильный характер. И в то же время человек с несчастной судьбой, которого погубили его страсти. Страсть, которая движет моим героем, губительна и затмевает все. Это некое помутнение.
— В фильме много трюков. Насколько известно, вы работали практически без дублеров: и по бурным рекам плавали, и пороги преодолевали…
— Да, поплавали чуть-чуть, покупались, поглотали водички! (Смеется.) Посмотрели и на дно, и разное было на съемках… Но ничего, выжили! Профессия у нас волевая — такая, какой нас и учили…
— А что для вас было самым сложным на съемках? Какие-то опасные трюки или эмоциональная составляющая?
— Самое сложное было ожидание рождения ребенка, моя супруга в тот момент была беременна.
— Где встретили радостную весть о том, что стали папой?
— Было запланировало отпустить меня со съемок на три дня. В течение этого времени все и свершилось. Остается только сказать спасибо тому человеку, который делал УЗИ и поставил приблизительную дату родов: он оказался прав!
— Как отразилась на вас пандемия? Многие артисты радовались, что нашли возможность наконец-то провести время с семьей.
— Да, это приятно, безусловно. Но тяжело было поломать ритм, который идет в этом городе и, в частности, в этой профессии. И когда вдруг эти часы ломаются, в какой-то момент становится тяжко. Правда, потом спустя время благодаря этому уроку ты делаешь определенные выводы. Могу сказать, что лично я заново посмотрел на многие вещи, на которые раньше не обращал внимания…
— Кстати, многие не знают, что первая профессия у вас рабочая…
— Да. Я газоэлектросварщик, окончил ПТУ после школы. Правда, работал не совсем по специальности: пошел учеником горнового ферросплавной печи. А потом так случилось в моей жизни, что пришел в актерскую профессию. Просто понял: надо что-то менять, и в один день уволился. Купил билет в Москву (актер жил в Запорожье. — Ред.), верил в то, что в театральное училище берут не за деньги, а за талант. И меня взяли на бюджет в Театральный институт имени Щукина.
— Ну и как, сниматься в фильмах легче, чем плавить сталь?
— Мы трудимся точно так же, как и все остальные люди. Тут нельзя сравнивать, в каждой профессии есть свои нюансы. Например, температура плавления ферромарганца в печи больше шести тысяч градусов, это, конечно, накладывает определенный отпечаток. Но и в актерской профессии бывает достаточно горячо…
Источник: